- хантер боул, - она раздраженно отпихивает его от себя, разворачиваясь лицом к лицу, отставляя в сторону скалку. мука нервно взлетает от столешницы, когда предмет кухоной утвари оглушительно приземляется на не_раскатанное тесто, - ты думаешь это смешно и можно меня отвлекать щипками за задницу, когда я готовлю ужин для твоей мамы?
грейс злится. между бровей залегает упрямая морщина-вертикаль. фартук криво съезжает правее, обнажая эрекцию сосков, куда боул красноречиво смотрит. она накрывает своей ладонью его глаза, возводя свой взгляд к потолку - чувствуя укус ребра ладони, тут же отдергивает.
- хантер, это не смешно блядь. отвали и займись чем-то полезным.
решительно разворачивается к нему спиной, но саму - уже заметно ведет и она ухмыляется, понимая, что хантер это прекрасно чувствует.

он не может не ощущать, когда сидит за кухонным столиком, рассматривая то, как грейс раскатывает тесто, внимательно отмеряя необходимую толщину

она не может не реагировать, прекрасно зная то, насколько вразвалку он сейчас сидит, как пытливо пробегает по каждому изгибу тела

- боул, считаешь, что созерцание моей задницы лучший выход за два часа до приезда мамы?

ее желание - это прерывистый вздох, который раздается на кухне, когда она не слышит ответа. она не разворачивается, хотя ей так хочется это сделать

его желание - это шумный выдох, взгляд на то, как она вжимается ладонью в бок и отставляет бедро, рассматривая все ли сделано верно в ее кулинарном шедевре.

- считаю, что твоя задница - лучшее, чем можно заняться в любой период времени, грейс.

он нависает где-то над ухом, оглушая своим неожиданно тихим голосом [вечно громким, звонким в повседневности, он кажется сейчас совершенно другим]. сердце внутри делает переворот. грейс пратчетт передергивает и она героически выслушивает его фразу до конца, понимая, что что-то внутри ломается.
- чего ты хочешь, хантер?
ее голос сменяется со злости на более спокойный тон, она разворачивается к нему лицом к лицу - снова, встречаясь глазами, бросая прямой взгляд. большой палец в муке опускается на его губы - рассекает вертикаль, оставляя след, грейс задумчиво смотрит на то, как мука оседает на коже, пытаясь сосредточиться только на этом. [я же не глупая фанатка, что думает только о члене, грейс очнись]
- я хочу любить тебя, грейс пратчетт
- хантер, ты итак любишь меня
- я хочу любить тебя еще сильнее, - она нервно смеется, когда слышит это. чувствует его руки на своей талии - и ничего [ничего черт возьми] не может с собой поделать - обнимает в ответ, приподнимаясь на носки, чтобы хоть немного дотягивать до его роста. домашних тапочек на каблуках ханни ей еще не придумал. сама пробегает пальцами по заметно отросшим волосам хантера - когда-то это был практически выбритый затылок.
- не говори мне таких громких слов, хантер.
выдыхает это одними губами, а сама умирает от того, что слышит.
она готова была услышать что угодно - что ее задница самая охуенная в мире. что ее сосками можно резать стекло - сущую пошлость, но не этого.
и она корит себя за то, что она позволяет ему это произносить, за то, что она сейчас - она, сотканная из татуировок, мира скоростных мотоциклов, из тысячи отказов в виде вторых свиданий и никаких-браков-ты-что-ебанутый - рассыпается перед ним, реагируя на его слова больше, чем на предложения всех других мужчин вместе взятых.
- не говори мне таких громких слов, слышишь?
ее севший голос неожиданно подводит в решительности именно в тот момент, когда она была так нужна. грейс снова ругает себя внутри, сама лишь ближе приникает, пачкая его спину своими пальцами в пыльной муке, губами слепо проезжаясь по плечу. глаза уже давно ничего не видят - в них слепая пелена, которую она категорично не хотела бы ощущать. а он проходится пальцами по ее позвонкам, а он по-хозяйски загребает ее бедро своей размашистой ладонью, он целует ее в изгиб шеи, размашисто и без границ - только он умеет так.
и она понимает, что она попала.
находит его губы своими вслепую. и не открывает глаз. страшно. грейс пратчетт впервые чего-то страшно.
она сорванно выдыхает в его губы:
- я тоже люблю тебя, хантер боул, - и он впервые ощущает соленый привкус от слез грейс пратчетт.
но этот вкус соли честнее, чем любой ее смех за все месяцы их знакомства.

выдержка из личного дневника грейс пратчетт:
что я ощущала в тот момент? мне хотелось убежать. спрятаться. никогда его больше не видеть рядом. мне хотелось сказать ему "хантер, все это сплошной кошмар, эта сцена, где я готовлю ужин для твоей мамы - все это не для меня". мне хотелось сказать ему "я не готова для встречи с твоей мамой" мне хотелось сказать ему "давай подождем, это все слишком серьезно, и вообще все слишком серьезно".
и я правда почти ему это сказала. почти.
ему казалось, что он делает меня счастливой ровно в тот момент, когда говорит эти слова, напирая своими фразами, которые я слышала не один раз от других - но никогда не слышала вот так, как от него - я упрямо молчала все эти дни и месяцы до. я не знала что такое любить.
а потом он сказал любить сильнее.
и мой мир внезапно осыпался, как карточный домик. пепел. превратился в фальшивый дешевый глиттер из магазинов hm.
и я впервые в жизни заплакала от осознания того, что я могу кого-то любить больше, чем саму себя.
и вот это было самое страшное и самое прекрасное, что я вообще ощущала когда-либо - потому что я понимала, что его ладонь не отпустит меня даже если он ощутит вкус всех моих слез. его ладонь не отпустит меня даже если я скажу ему в ответ "я тоже тебя люблю".